Ротный мельком глянул на побледневшего Пашу, на Аньку с раскрасневшимися щечками, сжимающую обрез, шагнул к дверям и крикнул:
— Волька! Давай сюда пятерых…
Пару десятков секунд спустя комнату заполонили пять стрелков, но без винтовок, вооруженные захваченными запасливым старшиной пистолетами-пулеметами "ликвидаторов".
— Паша, — ротный даже прищелкнул пальцами, привлекая внимание, — давай, начинай снимать…
Паша покрутил головой, будто бы приходя в себя после сильного удара, достал из запазухи миниатюрную любительскую видеокамеру, стараясь не прикладываться глазом к окуляру, навел её на стоящих у стены и включил запись.
Исход
Они вышли из-за угла обыкновенного старого дома окраины города, и Анька остановила Пашу возле стены — невзрачной, рябенькой, давно уже не освежаемой косметическим ремонтом. Чуть подальше в стене видна была низенькая и узкая дверь с пятнами облупившейся от времени, потерявшей изначальный цвет краски, ведущая в подвал дома.
— Так всё просто? — недоверчиво спросил Паша, вглядываясь в дверь, закрытую на кусок проволоки, обмотавшей старинную, проржавевшую ручку и какой-то металлический стержень, торчащий рядом из стены.
— Как всегда, — пожала плечами Анька, — ожидаешь праздника с шампанским и фейерверками, а получаешь стакан водки и крохотный огонек зажигалки за столом на кухне.
— А у меня глюки или стена и вправду шевелится? — Паша сделал волнообразное движение ладонью, имитируя замеченную рябь на стене.
— Правда шевелится, — серьезно подтвердила Анька, — но — это глюки.
Из-за угла дома по одному стали появляться стрелки. Шедший в числе первых ротный остановился возле Аньки.
— И как ты только в этих домах ориентируешься? — покачал он головой. — Все прям на одно лицо, да еще ни номеров, ни названий улиц не написано, не то что в центре…
— Привычка, Андрей Василич, — пожала плечами Анька. — Родилась все-таки и жила долго в таком же времени, да и дома у нас на эти сильно похожи…
Ротный отвлекся от разговора, жестом показав старшине, что бы тот открывал подвал и спускался туда. Скрипнули ржавые дверные петли, старшина обломком кирпича, невесть откуда взявшегося здесь, возле стены дома, и даже позеленевшего от возраста, подпер дверь. Заглянул в подвал и слегка боязливо, выставив вперед винтовку с зачем-то примкнутым штыком, сгорбившись, вошел внутрь.
— Мне тоже всегда страшно, — кивнула Анька, проследив взгляд ротного. — Сколько уже ходила туда-сюда, а никак не привыкну.
— Да уж, в первый-то раз страху было побольше, — согласился ротный. — Вот же сколько про это ни говорили, а всё равно интересно, кто же такую штуку придумал?
Но, видимо, вопрос был риторическим, и Анька промолчала, напряженно следя за подвальной дверью. Через минуту старшина появился у входа, помахал рукой, подзывая к себе стрелков, и теперь уже пятеро скрыли в темноте.
— Пошли глянуть, как оно там, у нас, — пояснил замершему у стены Паше ротный, — ежели всё в порядке, то и остальные следом…
— Перестраховщик ты, Андрей Василич, — сказала Анька, — что там может поменяться?
— Береженого бог бережет, — солидно ответил ротный.
Паша, полностью согласный со стратегией ротного, хотел было что-то добавить, больше ободряя самого себя, чем по делу, но из подвала вновь вынырнул старшина и теперь уже громко скомандовал:
— Рота, по одному! домой! Марш!
Стрелки без суеты, спокойно выстроились в длинную колонну, прикрываемую, опять-таки на всякий случай, пятеркой с винтовками наизготовку, выставленными в сторону возможного появления противника. Маневр, простой и незамысловатый, был отработан четко, как на картинке, и Паша в восхищении только покачал головой.
— Ну, вот, — сказал ротный, — через пару минут все там будут… Теперь уж не сглазишь… Не скучно без нас-то тут будет?
— Тут сейчас самое веселье начнет, — угрюмо ответил Паша. — Да только без нас. Военных в город уже однозначно не пустят, но сами чистить будут — мама не горюй! Отсюда уходить надо побыстрее, Анька-то везде, где только можно, засветилась, искать её будут — землю рыть.
— Так может — с нами? — кивнул в сторону подвала, где один за другим исчезали стрелки, ротный. — Там уж никто не найдет.
— А что мне у вас делать? — поинтересовался без всякого желания Паша, считая, что правильным будет — "где родился, там и пригодился".
— Как это что? Буржуев бить, нашу власть крепить, рабочую, крестьянскую, солдатскую… — ротный пристально посмотрел на Пашу.
Но, похоже, сейчас решал не он.
Анька, задумчиво взъерошила волосы на затылке:
— А ты мне вместо обреза маузер найдешь? тот, с деревянным прикладом? — спросила она ротного, делая вид, что от наличия или отсутствия маузера зависит её решение.
— Германский, что ли? — усмехнулся ротный, — который К-96? для тебя поищем — найдем…
— Пошли, Паша, — схватила Анька того за рукав куртки. — Здесь мы, и правда, пропадем ни за грош…
— А там?
— А уж там мы на гроши размениваться не будем…
ПЫЛЬ
(Второе искажение)
Часть первая
"Пыль, пыль, пыль, пыль от шагающих сапог…
Отпуска нет на войне!"
Р.Киплинг
1
Солнце уже касалось своим краем холодного, далекого нагромождения странной формы скал, пройдет совсем немного времени, и на пустыню внезапно, будто скатившись с крутой горы неба, упадет непроглядная темнота южной ночи. Анька не уставала удивляться этому резкому переходу от света во тьму и обратно, хотя уже не первую неделю бродили они всем батальоном по пескам, переходя от источника к источнику и пытаясь сохранять общее направление на юго-восток.
От резкого, неприятного и оглушительного — стой она рядом — звука, Анька вздрогнула и чуть брезгливо передернула плечами. Совсем недалеко, за пологим взгорком очередного бархана истошно и отчаянно трубил верблюд. Не видя его, создавалось впечатление, что животное либо кастрируют, либо вообще приготовили на заклание неведомым богам пустыни. На самом деле верблюда просто остановили и пытались уложить на том месте, которое ему, по каким- то непонятным людям, верблюжьим причинам категорически не нравилось. А может быть, он просто прочищал глотку от песка и пыли после дневного перехода?
— Я раньше считала, что эти звери более… равнодушные что ли, — сказала Анька, заметив, что Паша тоже скривился от верблюжьего крика.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
